Часто мы наблюдаем, как судьба бывает несправедлива не только к маленькому человеку, но и к людям великим. История знает немало подоб­ных примеров, один из них – жизнь и творчество Антонио Сальери, талант­ливого итальянского композитора, дирижёра и музыкального педагога, 265 лет со дня рождения которого ис­полняется 18 августа 2015 года. Что мы знаем о нём? В основном он из­вестен нам кс плохой стороны, ведь Моцарта отравил не кто иной, как его соперник – Сальери, чей посмертный позор растянулся на два века! Вот почему даже сама мысль отмечать в 1850 г. его столетний юбилей показалась кощун­ственной; впрочем, ~не заметили~ и двухсотлетие "отравителя".

Вокруг смерти Моцарта и сегодня возникает много вопросов. Не ошибусь, если скажу, что не только дилетанты, но и люди, в музыкаль­ной сфере более компетентные, до сих пор при­держиваются одной версии: в смерти Моцарта виноват завистливый Сальери. Но так ли это на самом деле? Ведь легенда об отравлении Моцарта, использованная Пушкиным, на самом деле бес­почвенна, не имеет под собой никаких реальных оснований. Очень жаль, что А.Сальери, музыкан­та, высоко ценимого современниками и имевшего действительно большие заслуги, незаслуженно постигла эта печальная участь "злодея" и "от­равителя". Несмотря на то что опровержений этих слухов в тогдашней печати (немецкой, французской, английской) было предостаточно, вопрос, увы, и поныне остаётся открытым. Иначе как объяснить один интересный факт, о котором, думаю, не всем известно.

Жизнь Моцарта известна многим. Гению посвя­щено огромное количество книг. А что мы знаем о Сальери? В большинстве лишь то, что это он отра­вил Моцарта. И у А.С.Пушкина, если вспомнить, первоначальный заголовок пьесы имел название "зависть". Кем же являлся тот, кому и по сей день не дают покоя сплетни и вымыслы? Попробуем разобраться.

Сведения о детских годах Антонио Сальери весьма обрывочны, но доподлинно известно, что он родился 18 августа 1750 года в многодетной семье состоятельного торговца в итальянском местечке Леньяго недалеко от Венеции. Антонио с детства обладал незаурядными музыкальными способ­ностями: красивым голосом и отличным слухом. Первые уроки музыки ему преподал родной брат Франческо, ставший скрипачом. занимался Антонио усердно, отличался  большим трудолюбием. Уже в 17 лет  он создал первое оригинальное сочинение, в 20 – дебютировал тремя  операми в Вене, а ещё через четыре  года стал придворным композитором, таким образом, сделав за достаточно короткий срок головокружительную карьеру. Капельмейстер Итальянской оперы в Вене, ставшей ему второй родиной, один из основателей Венской консерватории, Сальери по праву считался одним из лучших дирижёров

своего времени, оставаясь в течение нескольких десятилетий в центре музыкальной жизни Европы. Именно с ним связана слава венской оперы. Произведения Сальери пользовались огромной популярностью. Они ставились почти во всех оперных театрах мира, в том числе и в Петербурге. Нельзя не сказать о том, что А.Сальери был прекрасным педагогом. У него было много учеников, наиталантливейшие из которых – Бетховен, Лист, Шуберт. Почему же из зависти он не заставил замолчать и их? Напротив, Сальери, не скупясь, делился с ними секретами своего музыкального мастерства. Они же называли его отцом композиторов, боготворили и посвящали ему свои произведения. Бетховен, например, будучи уже сам известным композитором, много лет спустя после прекращения занятий, по-прежнему считал себя учеником Сальери. Своему учителю в знак благодарности он посвятил три скрипичные сонаты. А Франц Шуберт написал к 50-летию Сальери кантату, называя того "лучшим, добрейшим, славным, мудрейшим". Мог ли великий Шуберт
сказать подобное о человеке плохом, злобном, завистливом? Немаловажно и то, что Сальери учил Бетховена, Шуберта, Листа и других своих учеников со­вершенно бесплатно, ~ни крейцера за уроки не брал. А вот, пожалуй, и самый веский довод, о котором, скорее всего, мало кто знает: у Сальери обучался и младший сын Моцарта Франц Ксавер Вольфганг Моцарт, которого Констанца лично привела к композитору. Если бы она подозревала Сальери в убийстве собственного мужа, отдала бы она тому своего сына? Сальери усердно занимался с мальчиком, после чего выдал ему рекомендательные пись­ма, отзываясь о нём как о человеке, вполне способном. В действитель­ности так и было: пусть сын Моцарта и не достиг музыкального Олимпа, как его отец, но он стал вполне состоявшимся композитором, пианистом, руководителем оркестра.

Похож ли настоящий Сальери на пушкинско­го, желчного и сухого, разъявшего "музыку, как труп", поверявшего "алгеброй гармонию"? Совре­менники отзывались о Сальери как о доброжела­тельном и позитивном человеке. Вот, к примеру, какую характеристику Антонио Сальери оставили нам его друзья: "радушный, жизнерадостный, остроумный, неисчерпаемый в анекдотах". Слав­ный, изящный человечек (Сальери был маленького роста) с огненно-сверкающими глазами. Всегда мил и опрятен, живого темперамента. Сальери сам всегда был готов прийти на помощь. Так, когда умер Глюк, он взял на себя заботу о детях своего наставника, который в своё время немало способ­ствовал его карьере. Зависти в Сальери никто и никогда не замечал. Могла ли она возникнуть у него по отношению к Моцарту? Вряд ли, ведь у преуспевающего Сальери были и почёт, и слава, о чём Моцарт в ту пору и не мечтал. Грудь Салье­ри украшали и золотая императорская медаль, и французский орден. Используя своё 4служебное положение, он мог, если бы захотел, и навредить своим коллегам по профессии (что являлось не ред­костью), а он всячески им помогал. Кстати, именно А.Сальери оказал помощь Моцарту в возобновле­нии в 1779 году постановки "Свадьбы Фигаро" и получить новые заказы, поскольку тот находился в весьма бедственном положении.

Можно ли назвать Моцарта и Сальери друзья­ми? По Пушкину – да, в пушкинской трагедии Моцарт поднимает тост:

Но всё же в реальной жизни тесной дружбы между ними не существовало. Может быть, из-за подозрительности Моцарта, который относился к Сальери весьма непри­язненно, обвиняя его во всевозмож­ных кознях, хотя со временем их отношения значительно улучшились. Так, в письме к жене Констанце от 14 октября 1791 года, то есть за полтора месяца до смерти, Моцарт пишет, что по его приглашению Сальери посе­тил спектакль "Волшебная флейта", очень внимательно прослушал оперу, и не было ни одного номера, от увер­тюры до последнего хора, который бы не вызвал его "браво". Это последние слова Моцарта о Сальери.

А легенда о Сальери-отравителе началась не с Пушкина. Сразу же по­сле смерти Моцарта в музыкальных кругах ходили разные слухи; один из композито­ров (неизвестно кто) заметил, что хотя и жаль та­кого гения, но всё же лучше, что он умер: "поживи он подольше – остались бы мы без куска хлеба за наши произведения". А в Вене вдруг припомнили первое представление "Дон Жуана" и тот момент, когда вдруг раздался свист, и все увидели Сальери, покидавшего театр. Но этого не могло быть уже потому, что Сальери на той премьере в Праге во­обще отсутствовал. К слову, и публика встретила её довольно-таки прохладно, однако для Пушки­на рассказ "о свисте" не прошёл даром. Мысль о несовместимости гения и злодейства владела им давно. И после смерти поэта в его бумагах нашли приписку, сделанную рукой Пушкина, следующего содержания: "Завистник, который мог освистать "Дон Жуана", мог отравить его творца..." Потому и читаем в маленькой трагедии:

Пушкинский Сальери находит своему злодея­нию "высокое обоснование": он идёт на преступле­ние во имя искусства и его спасения. Логика? Вот она: творчество гения – лишь временный взлёт, после него искусство обречено на упадок:

Гениальный Пушкин настолько убедительно обосновал психологический мотив преступления Антонио Сальери, что у юристов и психиатров появился даже термин такой: "синдром Сальери" – преступление, совершённое на почве профес­сиональной зависти. Но сия трактовка не имеет веских доказательств и не подтверждается ника­кими документами. Письмо Сальери, терзаемого угрызениями совести и готового на самоубийство, признано ложным. зато доказана достоверность завещательного письма, которое уже престарелый Сальери написал незадолго до кончины, приложив его к реквиему, сочиненному втайне, предназна­чавшемуся для исполнения после того, как "Го­сподь уже призовёт к себе пишущего эти строки". Нет упоминаний в нём о каком-либо тяжком грехе.

Ещё в 60-х годах прошлого века в Зальцбурге на одной из сессий Института моцартоведения спе­циалисты пришли к выводу, что, вероятнее всего, никакого отравления и не было. Моцарт скончался от неизлечимой в то время ревматической болезни, что засвидетельствовано медицинским протоко­лом. Ревматизм мучил Моцарта с детства. В дни кончины его знобило, температура поднялась, суставы воспалились и распухли. Он не мог дви­гаться, но до последних дней продолжал работать над Реквиемом. 3а полгода до смерти Моцарта его неотступно "терзала" мысль об отравлении, хотя ни лечащие его врачи, ни родные, ухаживающие за ним с особой заботой, так не считали. Один из известных патологоанатомов того времени писал, что него врач, авторитетный и опытный Клоссет, лечил его со всем вниманием одарённейшего меди­ка и с участием долголетнего друга, так что от него наверняка ничто не ускользнуло бы, что могло бы навести хотя бы на малейший след отравления. Констанца, жена композитора, подтвердила, что её муж настойчиво думал, что умрёт от яда. Сын, Карл Томас, в свою очередь, вспомнил: "Тело отца было странно распухшим, как у отравленного рту­тью". Если даже так и было, ртуть могла появиться в организме Моцарта в результате того, что ею в то время лечили спинную сухотку, которую у него по­дозревали. Но заболевание это, заметим, поразило и многих жителей Вены со схожими симптомами и, увы, с тем же, что и у Моцарта, исходом.

Был, однако, и главный свидетель "отравления" – это сам Сальери. Дело в том, что за несколько лет до смерти рассудок его помутился, он забо­лел тяжёлым психическим расстройством. В так называемых "разговорных тетрадях" оглохший Бетховен сообщил своему секретарю, что однажды в бреду он "признался", что Моцарта отравил он, а придя в сознание, испугавшись, стал отказываться от своих слов. До самой смерти в редкие минуты просветления композитор отчаянно повторял: "Во всём могу сознаться, но я не убивал Моцарта". Но, как известно, слово – не воробей. Слух о том, что Сальери подтвердил-таки свою причастность к убийству Моцарта, молниеносно распространился. Сплетне поверили, безусловно, не все; например, Бетховен и Россини назвали это подлым обвинени­ем. И хотя в защиту Сальери выступили и другие многие видные музыканты, нашлись свидетели, видевшие, как Сальери угощал Моцарта конфета­ми, пусть и задолго до смерти. Припомнили, что и вскрытия не было. А не случилось этого потому, что врачи были абсолютно уверены в диагнозе. Возможности современной медицины таковы, что сегодня не составило бы ни малейшего труда по останкам установить причину смерти Моцарта. В одном из австрийских музеев хранится, как счи­тается, череп Моцарта, но действительно ли это его череп? Ведь он был извлечён из могилы лишь через десять лет после захоронения...

Антонио Сальери умер 7 мая 1825 года в возрас­те семидесяти пяти лет. Хоронили его с почестями, которых он, несомненно, заслуживал и как неза­урядный композитор, и как человек, чрезвычайно много сделавший для музыкальной культуры в целом. Время, как правило, всё расставляет на свои места. Справедливость восторжествовала и в отношении Антонио Сальери, который наконец оправдан *за отсутствием состава преступления. Оставим же его в покое.

Литература:

1. Кириллина Л.В. Бетховен и Сальери // Старинная музыка. 2000. Ne 2 (8). С. 18-19.
2. Кириллина Л.В. Пасынок истории: к 250-летию со дня рождения Антонио Сальери) // Музыкальная академия. 2000. Ne 3.
3. Ломунова М. Моцарт и Сальери: встреча через два века // Наука и религия. 2002. Ne 10. С. 26-28.
4. Пушкин А.С. Моцарт и Сальери / А.С. Пушкин; под общей редакцией Д.Благого и др. М.: Художествен­ная литература, 1960.
5. Штейнпресс Б.С. Сальери сегодня // Советская му­зыка. 1975. Ne 3.
6. Штейнпресс Б.С. 13 легенд об Антонио Сальери //
7. Музыкальная жизнь. 1963. Ne 23. Интернет~ресурсы: http://www.distedu.ru/mirror/_muz/blankov.narod.ru/biblioteka/salieri-kushner-05.htm