А.А. Мелик-Пашаев беседует с генеральным директором многопрофильной компании «Арт-Центр плюс» Еленой Виленовной Лащенко.

Хочешь жить в нормальном обществе? Создавай его!

А.М. Насколько я знаю, Ваша компания существует уже 20 лет. В таких случаях всегда хочется понять, каков исток подобных начинаний, что движет авторами, что дает силы преодолевать неизбежные препятствия?

Е.Л. В нашем случае все началось с желания помочь собственным детям. Я по профессии физик-электронщик и до рождения ребенка к искусству не имела отношения. Но когда у меня появилась дочь в начале 90-х, а обстановка вокруг была весьма неблагополучная, я поняла: хочешь, чтобы твой ребёнок жил в нормальном обществе – создавай его, объединяй людей! Так и сложилась компания единомышленников – Наталья Коршунова, с которой мы учились в одной школе, другие молодые родители и энтузиасты. До настоящего времени вместе со мной работают Карина Зинова, Кира Торопова. Вскоре мы встретили удивительного человека, нашего педагогического наставника и консультанта, Владислава Ивановича Редюхина. Тогда мы решили, что надо действовать глобально – создавать благоприятную среду для развития не только своих, но, по возможности, всех детей в России. Так возникла наша компания. С тех пор мы осуществили более 70 проектов. Теперь уже и дети наши с нами работают. Моя дочка – наш партнёр, дизайнер и фотограф, помогает создавать выпуски газеты «Музыкальный Клондайк», которую наша компания «Арт-Центр плюс» издаёт с 2002 года. «Арт-Центр Плюс» и наша газета поддерживают и помогают многим молодым организаторам фестивалей и творческих конкурсов реализовать задуманные проекты.

В середине 90-х мы начали проводить в Ялте детские музыкальные фестивали с «конкурсной составляющей», совместно с Олегом Рыжовым (он был художественным руководителем Ялтинской филармонии, пианистом и композитором) и с другими профессионалами. Помню, первой на Фестиваль-конкурс имени Ф.И.Шаляпина к нам приехала группа из Казахстана!

А.М. В таких случаях, очевидно, неизбежен какой-то предварительный отбор. Как Вы его проводили?

Е.Л. Когда мы начинали, видео - роликов ещё не было – по телефону разговаривали. Расспрашивали, давали советы по репертуару. Репертуар - одна из главных проблем. Убеждали не забывать о возрасте, не замучивать детей. Ведь педагоги очень склонны завышать требования.

А.М. Технические или содержательные?

Е.Л. И те, и другие. Иногда возможности голоса могут даже соответствовать произведению, но... когда 9-летний мальчик поёт «Издалека до-о-лго / Течёт река Во-о-лга...я - это же нонсенс! И подобное, к сожалению, часто встречается.

А.М. Такой же пример приводила моя давняя знакомая Марина Васильевна Нозадзе; она была талантливейшим врачом-фониатром, работала в Тбилисской консерватории, и с детьми тоже занималась. Поёт мальчонка «О, sole mio!». Чу­десный дискант! – но нет у него, понятно, того эмоционального опыта, который в этой мелодии воплотился. Я думаю, это небезвредно. Ребёнок или имитирует, как обезьянка, чувства, которых у него нет, или привыкает вовсе «бесчувствен­но» относиться ко всему, что он поёт, играет, изображает. Как в старом анекдоте: «сыграли ноты и пошли домой». Я сам видел: малыш во взрослом костюмчике, половину звуков ещё не выговаривает, читает со сцены «Умом Россию не понять...» А большие дяди и тёти «млеют».

Но я уверен, что слышать и видеть дети должны не только такое искусство, которое создавалось специально для детей, но и «на вы­рост»; впрочем, это – для отдельного разговора. Давайте продолжим о Ваших фестивалях. Вы обмолвились, что они «с конкурсной составляю­щей». Что это значит?

Е.Л. Первые фестивали были без конкурсной со­ставляющей. Это важно – ведь конкурс может быть травмирующим фактором для детей. Мы и сейчас стараемся её минимизировать и смягчать, ориен­тируемся скорее на фестиваль, чем на конкурс, разрабатываем специально положения и систему поощрений, только не первое, второе, третье место, а совершенно другую.

Когда мы начинали, подобные мероприятия на государственном уровне уже не проводились, а по­требность была, и фестивали стали множиться. Такая потребность и сейчас есть – ведь дополнительное образование существует.

А.М. Но, увы, становится платным, то есть для многих не­доступным, и это беда: экономят на том, на чём категорически нельзя экономить! Недавно в Ака­демии художеств прошёл Круглый стол на тему «Культура и нацио­нальная безопасность». (См. стр. 2. Ред.) Интересно узнать, сознавали ли сами те, кто придумал такое название, насколько буквально надо его понимать, насколько «на­ционально опасно» бескультурье!

Дело же не просто в какой-то специальной художественной культуре, которой многие не придают большого значения – была бы «компе­тентность» да «конкурентоспособность»! Дело в душевном одичании масс. Что может быть опаснее для общества, для государства, чем мно­жество душевно одичавших, зато во всём осталь­ном компетентных и конкурентоспособных лю­дей? А раннее прикосновение к художественному творчеству – это профилактика одичания.

Е.Л. Согласна с Вами. С самого начала нашей деятельности мы поняли, насколько она нужна современному человеку. В течение последних пяти лет мы проводили вместе с Московским Музеем-усадьбой "Останкино" Открытый музыкальный конкурс «Дети играют старинную музыку. При­ходили сотни заявок со всей страны! Конкурс проходил в Останкинском дворце Шереметьевых, в интерьере и в атмосфере того времени. А это имеет, я бы сказала, культурно-историческое значение. Сейчас дворец закрыли на реставрацию, а мы продолжаем работу в Академии художеств на Пречистенке, на площадках Галереи искусств 3ураба Церетели. Там мы реализуем проект «Ба­рокко. Картины мира, с которым наша компания вошла в число победителей авторитетного профес­сионального конкурса Департамента культуры г. Москвы «Открытая сцена.

Мы хотим, чтобы наш конкурс "Дети играют старинную музыку" не превращался просто в музыкальное соревнование – задача в том, чтобы привлечь внимание педагогов к музыке барокко, расширить привычные рамки репертуара, спо­собствовать повышению квалификации учителей музыки, поэтому во время конкурса проводим мастер-классы и для педагогов, и для учеников. Мы сотрудничаем с барочным консортом "ТЕМРO RESTAURO" (Время реставрации), которым руководит дирижёр Мария Максимчук. Благо­даря этим музыкантам, наши зрители слышат барочную музыку, можно сказать, в эталонном звучании.

А.М. Наверное, Вас спрашивали (а если не спрашивали, так я спрошу): почему барокко, по­чему старинная опера? Не правильнее ли было начать с чего-то более привычного для детей?

Е.Л. Мы живём в очень агрессивной звуковой среде, потому так важна для человека, особенно для ребёнка, возможность прикоснуться к поисти­не божественной гармонии старинной музыки. Это музыка как таковая, музыка в своём внутреннем пространстве, ещё свободная от коммерциализа­ции, от задачи массового привлечения публики, она значительно ближе к духовной музыке. Так мы надеемся дать детям какой-то духовно-образо­вательный камертон.

Была ещё и задача: показать близость европей­ской и русской старинной музыки. Поэтому одну из наших барочных "картин мира" мы посвятили мифу об Орфее, воплощённому выдающимся, но у нас мало известным французским композитором XVIII века М.-А.Шарпантье и почти в то же время нашим Евстигнеем Фоминым.

А.М. Это ведь одно из чудес истории – как рус­ская культура за несколько десятилетий освоила то, что создавалось в Европе в течение веков! Но я хотел бы обсудить такой вопрос. По-моему, очень важно, что дети не только знакомятся с эталонными произведениями в эталонном зву­чании, но также играют и поют сами. Важно именно для постижения музыки, независимо от того, будешь ли ты музыкантом. Согласитесь ли Вы с таким утверждением: чтобы действи­тельно понимать искусство, необходимо, или, во всяком случае, крайне желательно, приобрести собственный творческий опыт, хотя бы самый скромный?

Е.Л. Да, ребёнок должен сам попробовать, тогда почва будет подготовлена. Он не станет профес­сионалом? Так это и не нужно. У нас уже переиз­быток 4профессионаловя, вокалистов например. Каждый ученик видит себя солистом, которого ждёт слава, аплодисменты, а потом оказывается, что ему просто негде работать. Это неправильно – готовить тысячи музыкантов, когда нужно много инженеров, людей других профессий. Но одно дело – быть профессиональным музыкантом, а другое – получить музыкальное образование. Я представляю себе пирамиду: в широком основании – общее музыкальное образование и творчество, а вершина – высокое искусство.

А.М. Я к этому и веду. Тем более что основная область моих интересов – это общее образование. И я знаю, что образовательные чиновники и, увы, родители в большинстве своём думают, что их детям это не нужно.

Е.Л. Это нужно всем – и физику, и математи­ку, и инженеру, и управленцу. Помимо той про­филактики душевного одичания, о которой мы говорили, это нужно, чтобы мыслить не линейно. Музыка полифонична и этим учит воспринимать многомерность задач современного мира. В своей практике консультанта и эксперта стратегических разработок в разных областях я все время убежда­юсь, насколько это важно. В Японии вас вообще не возьмут на высокие должности без музыкального образования. Потому так важно дополнительное музыкальное образование, чтобы не одна матема­тика была у ребёнка в голове.

А.М. Если верить преданиям, Пифагор умел и через математику...

Е.Л. Пифагор, наверное, умел, но... пока Пифа­гора нет, пусть будет музыка. Кстати, в каждом номере нашей газеты "Музыкальный Клондайк", наряду с профессионально-музыкальными "разде­лами", часть материалов бывает обращена к общему образованию. Там мы рассказываем о детских про­ектах, даём рекомендации педагогам, знакомим с мнениями авторитетных людей.

Сейчас, например, мы анонсируем Год Про­кофьева; если творчески к этому подойти, можно провести в образовательных учреждениях мини-фестивали, изучить те или иные произведения.

В Московской области, в городе Пушкино есть музыкальная школа имени Прокофьева – они, естественно, хотят принять участие в реализации программы Года Прокофьева.

А.М. Я вернусь к тому благотворному воздей­ствию, которое оказывает приобщение к музыке. Вы считаете, что это исключительно музыке свойственно?

Е.Л. Нет, конечно, это относится и к другим ви­дам искусства. Но всё же, по-моему, музыка – это какая-то "точка отсчёта" для всех искусств. Она захватывает человека всего, на невербальном, на эмоциональном уровне. И она способна всех объ­единять: людей разных обычаев, национальностей, разных религий...

А.М. Мы беседуем в канун Нового года. Чего пожелаете читателям?

Е.Л. Творчески развивать свои идеи. А ещё – войти в Новый год с верой, надеждой и любовью...

А.М. Это дословно совпало с тем, что я поже­лал им во вступительной статье номера. Правда я, подумавши, осмелился добавить самое трудное: ещё и с мудростью – Софией.

Е.Л. Это действительно важно, это позволяет нам подниматься над ситуацией.

А.М. Благодарю Вас за интересную беседу и надеюсь, что мы будем сотрудничать в насту­пающем году.