В. Новоселов, М. Степанова, магистранты 1 курса,
Е. Алатырцева, студентка 4 курса бакалавриата, Институт искусств МПГУ

Об Учителе

Нередко в поисках лучшего образования абитуриенты из провинции устремляются в столичные вузы. Но, став студентом, трудно бывает преодолеть волнение, которое охватывает перед встречей с известными профессорами.

«Учитывая, что я не имела никакого представления о дирижировании при поступлении в МПГУ, - вспоминает одна из студенток, - я была в смятении, когда узнала, что оно является одним из учебных предметов и вести его будет профессор Критский. У меня началась паника. Внезапно охватила мысль, что зря вообще связываюсь с педагогикой и дирижёрским ремеслом. Ожидалась встреча с «суровым» педагогом...» (Мария С.). Опасения были напрасны: судьба подарила нам счастье учиться у Бориса Дмитриевича Критского. На протяжении всего нашего студенчества мы чувствовали исходящую от него душевную чистоту, одухотворённость, надёжность, неиссякаемую энергию. У него мы перенимали опыт и стиль поведения, учились отношению к труду и к жизни. Его лицо запоминалось сразу: оно отличалось особой интеллигентностью и обаянием. Его глаза светились творческим азартом и острым умом.

В процессе обучения нам представилась счастливая возможность наблюдать нашего учителя в разнообразных видах деятельности:

- музыкально-исполнительской (обучение дирижированию в индивидуальной и семинарской формах);
- профессорско-преподавательской (лекции, семинары, проведение мастер-классов, открытых занятий, конкурсов, посещение репетиций хоровых коллективов, разработка программ учебных дисциплин);
- научно-исследовательской (работа в качестве научного руководителя; выступление на конференциях, публикация научных статей);

На занятиях по дирижированию Борис Дмитриевич создавал удивительную творческую атмосферу. Он всегда был энергичным, живым и искренним со студентами - «птенцами». Сам многое показывал за дирижёрским пюпитром, сосредотачиваясь на главном и отсекая второстепенное. Порой студенты, освободившиеся от других занятий, заглядывали в его класс и незаметно для себя становились участниками творческого процесса: наблюдали, дирижировали, разбирали произведение, говорили о музыке; младшие учились у старших и все вместе - у мастера.

В ходе индивидуальных и семинарских занятий мы часто оказывались вовлечёнными в «мозговой штурм». Начиная работу со студентом, Борис Дмитриевич мог внезапно потребовать от него сыграть партитуру наизусть или по нотам, при строгом сохранении всех художественно-выразительных особенностей данного произведения. А затем проводил собеседование в виде мини-коллоквиума - об авторе сочинения, его творчестве, изучаемом произведении. Не упускалась из внимания ни одна деталь произведения: линии драматургического развития, его форма, особенности поэтического текста и литературной первоосновы. В процессе анализа выявлялась историческая подоплёка, характеристика персонажей, их взаимодействие. Всё это позволяло нам откристаллизовать в своём сознании замысел партитуры, яснее отразить его в дирижировании, при разучивании с хором. Учитель формировал в нас мотивацию к постижению смысла музыки, заложенного композитором, при обязательном слушании своего сердца.

Он знакомил нас с «морем» хоровой музыки, обучал основам дирижирования оркестровых партитур под профессиональные записи в исполнении ведущих дирижёров и музыкантов-инструменталистов, хора. Это очень расширило наши представления о дирижёрском искусстве в плане многовариантности интерпретации произведения.

Он добивался от нас умения сделать самостоятельный разбор произведения, а также -что очень важно для будущего учителя - умения рассказать о произведении детской аудитории.

В мастерстве дирижёра для Бориса Дмитриевича не было мелочей. Он придавал большое значение раскрепощению кистей рук. Нередко мы слышали от него: «Кисть - самая выразительная часть дирижёрского аппарата, способная передать тончайшие символы музыки», Чтобы избежать зажатости, Борис Дмитриевич рекомендовал дирижировать собранной в кулак кистью, с опорой на точку вниз и отскоком собранной кисти в исходное положение. Основным помощником в таких случаях становилось зеркало; оно помогало студенту самостоятельно контролировать свои жесты.

Ещё один эффективный приём Борис Дмитриевич использовал в случае, если студент не координировал свои действия с музыкой. «Сыграйте, пожалуйста, под руку нашего дирижёра», - просил он концертмейстера. И студент сразу замечал свои недостатки, старался их скорректировать в соответствии с музыкальным образом, звучанием инструмента.

Много внимания Учитель уделял разграничению функций рук, разъясняя «механизм» и задачи такого разграничения для передачи содержания произведения, добиваясь целесообразности каждого взмаха, каждого движения.

Борис Дмитриевич приучал нас дирижировать «внизу», на естественном уровне согнутых перед собой рук, что позволяет лучше ощутить точку в руке, установить опору корпуса дирижёра. Невозможно управлять исполнением без ощущения «звука в руке», - говорил Борис Дмитриевич.

При подготовке к хоровой практике Борис Дмитриевич особое внимание уделял координации дирижёрского жеста с пением и одновременным исполнением того или иного голоса на фортепиано.

Виртуозная игра учителя на рояле побуждала нас к «вытаскиванию» всех голосов, тембров, заложенных композитором в нотном контексте партитуры. Безупречное владение педалью рояля порождало прозрачную фактуру исполняемой музыки, без «клякс» и наслоений. Музыка приобретала певучесть, в ней чудесным образом проявлялись хоровые голоса.

Большую роль в нашем воспитании сыграли беседы с педагогом о музыке. «В работе над партитурой «Улетай на крыльях ветра» из II акта оперы А.П. Бородина «Князь Игорь», - делится воспоминаниями Катерина А., - Борис Дмитриевич попросил рассказать о чувствах главного героя, определить роль указанного хора в общей композиции оперы, обрисовать творческий облик композитора, написавшего оперу, раскрыть особенности музыки эпохи создания произведения, разобрать его функциональный и тональный план, особенности полифонической фактуры, охарактеризовать тембральные краски инструментов партитуры». Только после такого анализа, соединения всех деталей мозаики изучаемого произведения можно было приступить к дирижированию. А затем Борис Дмитриевич вновь погружал нас в беседу, позволяющую выявить сложности, с которыми можно столкнуться в работе с хоровым коллективом. Всеми возможными способами Борис Дмитриевич доносил до нас мысль, что в этой партитуре («Улетай на крыльях ветра») «есть много того, что надо вытаскивать изнутри руками, а не просто отмахивать метр... При пении здесь нужны «бабьи» голоса, при этом они в основном поют на пиано, и от этого всё звучит красиво до невозможности...». Благодаря таким беседам наше дирижирование под рояль поднималось на гораздо более высокий уровень.

Всякий раз мы, студенты, замирали от восторга, наблюдая за дирижёрскими движениями учителя, под руками которого рояль обретал волшебное звучание, и вся аудитория наполнялась музыкой необычайной красоты, глубины, широты. Это было потрясающе!

Вспоминается, как Борис Дмитриевич мог перевоплощаться в художника. Его выразительные руки заставляли студента и хор испытывать восторг от сотворчества и исполнительской интерпретации с участием маэстро. Хор моментально менял окраску звучанимя, оно становилось более тёплым, певучим, «живым».

Во время мастер-классов, на открытых уроках Борис Дмитриевич часто импровизировал, исходя из состава аудитории, чувствуя настроение учеников, при этом всегда поражал спокойствием и умением держать хороший темп.

Борис Дмитриевич требовал, чтобы, дирижируя, мы старались управлять исполнительским процессом концертмейстера: громкостью звучания, темпом, дыханием, обозначать заблаговременно смысловые ударения, указывать требуемую фразировку и агогическую нюансировку, работать над певучестью звука, при этом осуществляя координацию своих дирижёрских жестов: ауфтактов, снятий, фермат.

Особое внимание уделялось произведениям a,cappella. Борис Дмитриевич любил вместе со студентами поиграть партитуру в четыре руки в основной тональности произведения или в транспорте (при использовании сопранового, тенорового, альтового, баритонового ключей); играл последовательности функций, проводил гармонический анализ музыки. Незыблемым требованием учителя было пение вертикали аккордов произведения.

При исполнении партитуры на рояле наш учитель запрещал чрезмерно использовать педаль, требуя безукоризненно «выигрывать» все голоса при пластичном исполнении хоровой фактуры. При пении партий a,capella основным требованием было ансамблевое исполнение, чистота интонации каждой ноты. Безупречное ухо Бориса Дмитриевича было всегда на страже. Если только учитель отводил глаза, мы сразу понимали: что-то пошло не так в нашем пении. Мы тут же старались исправиться и в итоге доставляли радость учителю и испытывали её сами. Постепенно мы научились бережно относиться к работе с вокальной составляющей партитур, и это прочно закрепилось в нашем сознании.

Профессорско-преподавательская деятельность Бориса Дмитриевича отличалась тем, что в ходе лекций он никогда не прибегал к учебникам, конспектам, стремясь к живой коммуникации со студентами. Широкий кругозор позволял учителю импровизировать на лекционных и семинарских занятиях. Позже мы узнали, что Борис Дмитриевич делал аудиозаписи собственных лекций, чтобы затем что-то уточнить, проанализировать ход дискуссии. Эти наблюдения вскоре войдут в последний труд Мастера о культуре вокально-хорового исполнительства.

Сравнивая «эталоны» из сокровищницы хорового искусства, студенты, руководствуясь определёнными критериями, распределяли прослушанные произведения по 10-балльной шкале. Авторы и исполнители музыки не сообщались, чтобы громкие имена не повлияли на оценку. После прослушивания всех номеров делалась сводная таблица, в которую вписывались результаты; далее все баллы студентов суммировались и определялась лучшая интерпретация, лучшее исполнение. Борис Дмитриевич не вмешивался в процесс дискуссии, лишь позже высказывал свои впечатления от услышанной музыки. Мы с нетерпением ожидали этого момента, особенно если наши мнения по поводу прослушанной музыки сильно различались. Борис Дмитриевич никогда не подавлял студентов своей волей, говорил негромко, но его хотелось слушать. Он задавал нам вектор, а мы, словно корабли, спешили плыть по «бескрайнему морю знаний».

Накануне выхода студента к хоровой репетиции со смешанным хором МПГУ Борис Дмитриевич уже не давал никаких рекомендаций. Он считал, что это только мешает, поскольку в процессе занятий в классе дирижирования и самостоятельной подготовки студент достаточно освоил партитуру. А если в ходе репетиции у студента или у хора что-то не получалось, Мастер всегда умел подсказать приём, позволяющий оперативно исправить ситуацию. В случае неудачного выступления студента на конкурсе по дирижированию Борис Дмитриевич не показывал своего неудовольствия, а всегда старался похвалить, что вселяло в нас надежду на успешное выступление на будущем конкурсе или фестивале.

Вспоминается интересный пример, когда на одном из занятий по курсу «Хороведение» мы поинтересовались: «Как создать свой хор в условиях конкуренции?» Профессор ответил: «Только упорным трудом. Вы набираете детей в вокальный ансамбль при какой-либо организации, постоянно пополняете его, развиваете детей. Возможно, так и взрастите свой коллектив. Готовый хор вам никто не даст. Конкуренция есть везде. А достигает цели только тот, кто способен расширять свои горизонты, занимаясь саморазвитием, постоянно повышая свой профессиональный уровень».

Борис Дмитриевич испытывал радость, когда мы обращались к нему с просьбой проверить выполненное переложение хорового произведения для разных составов хора.

Особенно тщательно проверял наши переложения со смешанного состава на детский хор, указывая, что для этого требуется особое умение, так как теряются тембры мужских голосов. В совместной с учителем работе мы выясняли целесообразность переложения той или иной партитуры.

Борис Дмитриевич ежегодно организовывал посещение репетиций профессиональных хоров: Московского государственного камерного (рук. В. Минин), «Скворушка» (рук. Н. Минина), «Солнышко» (рук. Е. Терехова), «Подснежник» (рук. Е. Японцева), концертного хора детской хоровой студии «Веснянка» (рук. Л. Алдакова). Во время таких посещений мы имели возможность подмечать приёмы, методы, тонкости работы разных дирижёров, отмечая для себя то, что показалось интересным. Пока мы наблюдали за репетиционным процессом уникальных коллективов, Борис Дмитриевич делал на полях тетради заметки по работе хормейстеров. Последующие обсуждения просмотренного помогали нам приобретать опыт профессионального общения.

Огромной заслугой Бориса Дмитриевича являлось его участие в составлении новых учебных программ для магистратуры, разработанных в контексте православной культуры, которые сегодня реализуются в ведущих вузах в целях подготовки учителей музыки, хормейстеров.

Научно-исследовательская деятельность была, пожалуй, для Бориса Дмитриевича ведущей. Мастер проводил исследования в области педагогики, подготовки учителя музыки, изучал проблемы хорового исполнительства, дирижирования в самых разнообразных аспектах [1; 2; 7; 8].

Обращаясь к его монографии «Образовательный текст и его интерпретация: опыт культурноисторического исследования» [1], мы видим, как учёный приобретает опыт познания в различных направлениях: «культура», «самообразование», «профессиональная подготовка учителя музыки», «интерпретация образовательного текста», «метатекст» и др. В монографии определяется ряд условий, способных положительно повлиять на подготовку учителя музыки. Считаем нужным выделить два важных требования: увеличить время на практическое овладение профильными предметами, а также улучшить материальное обеспечение учебного процесса [1, 63].

Бориса Дмитриевича волновали «болевые» точки, отрицательно влияющие на подготовку учителя музыки. Это и подмена содержания образовательного процесса, которое соответствует, скорее, предмету «Музыкальное образование», нежели предмету «Музыка». Это и тенденция к вербализации музыкального образования, при которой оно стремится к «теоретизированию»; и «сокращение учебных часов на художественно-исполнительскую подготовку»; и объединение курсов «Хороведение» и «Хоровая аранжировка»; и низкая материальная обеспеченность учебного процесса [2]. По сути, данные проблемы можно решить в случае приведения «наименования специальности и квалификации наших выпускников в соответствие с предметным принципом: «Музыка» - «Учитель музыки» [2]. Об увеличении доли групповых занятий, проявившемся в последнее время, Борис Дмитриевич говорил, что «такая форма работы в классе дирижирования не даёт должного положительного эффекта в воспитании профессионала...»

Б.Д. Критский не только выявлял проблемы, но и предлагал ряд конструктивных идей, которые могут способствовать разрешению указанных противоречий. Он знакомился с новыми веяниями в музыкальном образовании, занимался внедрением новшеств при опоре на традицию. Так, при поддержке Б.Критского студент, один из авторов данной статьи, провёл на V курсе исследование по выявлению целесообразности внедрения в класс дирижирования информационных технологий (на примере нотного редактора Sibelius) [3]. Некоторые результаты выпускной квалификационной работы (ВКР) бакалавриата, также при поддержке Бориса Дмитриевича, были освещены в открытой печати [4], а в декабре 2017 г. эта работа была удостоена диплома I степени среди научных бакалаврских работ на конкурсе Interclover-2017, проводимом НОО «Профессиональная наука» в Нижнем Новгороде. Первые шаги в науке, сделанные с помощью Учителя, предопределили дальнейшие занятия в этом направлении. В 2017 году организован творческий проект «О перспективах внедрения электронных инструментов в педагогические вузы» (в настоящее время автором данной статьи готовится публикация по освещению собственного опыта). Презентация проекта состоялась на Государственном экзамене по дирижированию хором в июне 2017 г.

Сотрудничество с Борисом Дмитриевичем способствовало развитию профессиональных компетенций, научило нас представлять свой практический опыт в научном сообществе; в результате были подготовлены и опубликованы научные работы, вошедшие в РИНЦ, журналы ВАК [например, см. 5; 6].

* * *

В июне 2017 г. состоялась наша последняя встреча с Учителем. В ходе той встречи мы вместе обозначили планы на следующий учебный год... Разговор быстро прервался, так как пришли другие студенты на занятие. Мы тогда не придали значения словам Бориса Дмитриевича: «Вы на правильном пути! Что бы ни было, идите всегда вперёд, дальше...» И только позже поняли, что это было прощальное напутствие Учителя. Сегодня именно эти слова вселяют в нас стремление идти дальше, развиваться. Всё, чему научил нас Борис Дмитриевич Критский, мы будем гордо нести в профессию «учитель музыки»!

Литература:

1. Критский Б.Д. Образовательный текст и его интерпретация: опыт культурно-исторического исследования // Вопросы теории и практики подготовки учителя музыки. М.: Искусство в школе, 2000. 242 с.
2. Критский Б.Д. Давайте подумаем // Модернизация дирижерско-хоровой подготовки учителя музыки в системе профессионального образования: Сб. науч. трудов. / Под ред. М.В. Кревсун. Таганрог: Изд-во Таганрог. гос. пед. ин-та, 2005. С.19-24.
3. Новоселов В.А. Информационные технологии в музыкальном образовании: нотный редактор Sibelius как средство оптимизации профессиональной подготовки студентов педагогических вузов // Выпускная квалификационная работа бакалавра. М.: МПГУ. URL:http://mpgu.su/nauka/vkr/ (дата обращения: 13.12.2017).
4. Новоселов В.А. Опыт внедрения нотного редактора Sibelius 7.5 в класс дирижирования педагогического вуза//Человек и образование. 2017. №2(51). С.142-146.
5. Критский Б.Д, Новоселов В.А. Проектная деятельность в условиях хоровых занятий со взрослыми / / Человек и образование. 2017. № 1 (50). С.77-81.
6. Критский Б.Д, Драмбян А.А. Хормейстер и регент. Грани профессионального мастерства // Вестник ПСТГУ. Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2017. №. 26. С.152-161.
7. Хороведение: учеб. пос. для студ. муз.-пед. факультетов / Научные редакторы: Б.Д. Критский, О.П. Соколова. М.: «Прометей» МГПИ имени В.И.Ленина, 1989. 211 с.
8. Критский Б.Д. Метод контекстного проектирования в исполнительской деятельности (на примере занятий по дирижированию) // Вестник кафедры ЮНЕСКО Музыкальное искусство и образование. 2013. № 4. С. 95-103.