М. Мельников, профессор Новосибирского пединститута, член Союза писателей СССР

Сохранить родники фольклора

Мы с головой ушли в решение экономических, социальных, политических проблем, купаемся в «гласности» и «демократии». Мы пьяны от счастья говорить в полный голос и не бояться за собственные головы. При этом мы не замечаем, что потеряли и продолжаем терять нечто в тысячи раз более важное и нужное для общества, чем колбаса, моющие средства или колготки,— теряем духовность.

Народная культура всегда зиждилась на трех китах: профессиональном искусстве, церковном искусстве и народном творчестве. Эффективной школой наследования нравственных и эстетических ценностей народа была большая патриархальная семья, состоявшая из трех-четырех поколений и разновозрастного детско-юношеского коллектива. Она разрушена. Прервана естественная связь поколений. В России 56 процентов однодетных семей, до четверти — неполных. Дети и родители разобщены: у одних — работа, у других — садики, школы.

Школой наследования культуры была сельская община со сложившейся системой аграрных и семейных праздников и обрядов, хороводов, гуляний и других форм общения на эстетическом уровне. Эти формы общения вытравлены из жизни нашего общества.

До основания разрушена церковная система приобщения подрастающего поколения к духовным ценностям. Более устойчивым против деформаций оказался институт преемственности в профессиональных видах искусства благодаря их материализованности в книгах, партитурах, постановках и т.д.

Но этого оказалось мало. Восприятие профессиональных видов искусства в их классических и современных формах требует целенаправленной эстетической подготовки воспринимающих. Ведется ли такая подготовка? Формально — да, фактически — нет. Например, литература в различных формах изучается с первого по одиннадцатый класс. Но ее из эстетической дисциплины давным-давно превратили в разновидность социологической, убивающей живой интерес учащихся к художественному слову как таковому. Знания художественных произведений большинством выпускников средних школ не выходят за пределы хрестоматийных текстов. Высокую литературу безжалостно теснит детектив, чтение подменяется видео-просмотром, литературное произведение воспринимается в переводе на язык другого вида искусства.

Обратимся к живописи. Несомненны успехи многих талантливых мастеров, в большинстве больших городов под картинные галереи отведены дворцы. Но какова отдача? Возьмем Новосибирск, полуторамиллионый город, в картинной галерее которого, кроме других шедевров, шестьдесят полотен Н.К. Рериха. А посещает галерею один раз в год не более трех процентов взрослого населения города. Исключение составили выставки произведений И. Глазунова и картин из коллекции А. Хаммера. Эстетические запросы жителей крупнейшего культурного центра Сибири и Дальнего Востока, как видим, менее чем скромны.

Музыкальное воспитание призваны вести детские сады и общеобразовательные школы. Формально они замещают педагогические функции семьи и школы. Какова практика? Снова обратимся к Новосибирску, городу с высочайшей «плотностью музыкальной культуры»: Академический театр оперы и балета, театр музкомедии, симфонический оркестр, оркестр народных инструментов, камерный хор, Сибирский народный хор, ансамбль Сибирского военного округа, ансамбль войск МВД, музыкальное училище, консерватория... Даже крупные профессиональные коллективы я перечислил далеко не все. Вместе с тем в ряде школ Новосибирска нет учителей музыки, да и на уроки музыки отводится лишь один час в неделю.

Некоторые полагают, что эти утраты восполняет широкая сеть музыкальных школ. Не восполняет, ибо охватывает незначительную часть всех учащихся общеобразовательных школ. Не восполняет и потому, что школы привержены средневековой немецкой методике отработки техники игры, не соответствующей этнопсихологическому складу славянских народов, убивающей у них любовь к музыке. Мы провели опрос всех выпускников одной из лучших школ (г. Чулым), оказавшихся в зоне досягаемости. 60 процентов из них после выпускного концерта не прикасались к музыкальному инструменту, которому отдали пять — семь лет упорного труда. Не стали они и посетителями музыкальных театров, правда, театр музкомедии посещается.

Опрос молодежи (от 15 до 30 лет) в одиннадцати сельских районах показал, что 94 процента опрошенных не знает и не хочет знать оперной, симфонической, камерной музыки. Мало отличаются результаты изучения музыкальных вкусов городской молодежи. И неудивительно: профессиональное музыкальное искусство для молодежи — иностранный язык, ключ к которому надежно спрятан от них нашими стараниями.

На протяжении последних десятилетий целенаправленно создавался эстетический вакуум, возделывалась почва для распространения псевдокультуры во всех ее видах: от рок-урагана до порно-лавины. Зловеще пышные всходы псевдокультуры — свидетельство тяжелой общественной болезни. Возможно ли исцеление?

В Сибири немало ничем на первый взгляд не приметных минеральных источников, о целительности которых ходят легенды. В них мало кто верит. Но приходят исследователи, и оказывается, что легенды возникли не на пустом месте,— поднимаются корпуса курортов. Конечно, радует забота о физическом здоровье людей. Но плохо, что ни у кого не болит голова о духовном здоровье народа. Давно не бьют, не клокочут целительные родники народной духовности, заилились, заросли болотной ряской, заплесневели. Человек из творца и носителя культуры превратился в ее пассивного потребителя. Радио, кино, телевидение, литература, театр, даже художественная самодеятельность «трогательно заботятся» о его «культурном обслуживании». Он обленился, разучился играть на музыкальных инструментах, петь, плясать, веселиться. Даже думать и говорить по-человечески.

В песнях, плясках, лицедействе народных праздников все люди — от малого до старого — проходили обряд очищения, коллективного оздоровления, сбрасывали со своих плеч груз переживаний, физической и психической усталости, получали заряд силы и бодрости для новых свершений. Где эти праздники-обряды, искрившиеся грубоватым юмором, бесшабашным весельем, молодецкой удалью, острым словом краснобаев, которые ради красного словца не пожалеют мать-отца? Нет их! Выброшены, как старый хлам.

К счастью, в критические минуты народной истории почти всегда находятся люди, способные не только осознать опасность социальной болезни, но и указать действенные средства борьбы с ней. В тот момент, когда воинствующие русофобы с радостью возвестили о перерождении и вырождении русского народа, возникли ансамбли Д. Покровского, А. Мехнецова, О. Выхристюк, В. Асанова, Е. Краснопевцевой, положившие начало мощному молодежному движению за возрождение традиционной русской культуры.

Молодежные фольклорные коллективы возникали десятками и даже сотнями. Только у ансамбля Оксаны Выхристюк появилось полтора десятка дочерних коллективов. Проводятся многочисленные праздники и фольклорные фестивали. Казалось бы, смотри, слушай и — радуйся: поет душа народа! Но это не так. Многих привело в действие не осознание своей ответственности за судьбу исконно народной культуры, привела ее величество Мода. А мода, как известно, весьма ветрена, переменчива, долго не живет, а потому не может быть фундаментом движения. Это — первая опасность.

Вторая опасность, подстерегающая молодежное фольклорное движение, это — ориентация на концертную и даже доходно-концертную деятельность. Движение может повторить путь, пройденный профессиональными коллективами, стартовавшими с «фольклорной площадки». Одни, совершенствуя исполнительское мастерство, достигли поразительных успехов и, оторвавшись от своей первоосновы, превратились в русские сувенирные театры для зарубежья (например, «Березка»). Другие стали выразителями вкусов и интересов своих художественных руководителей, а не народных (например, Сибирский государственный русский народный хор).

У фольклорного движения есть третья опасность. На сценические подмостки, праздники, фестивали, а то и на телевидение выносятся зачастую настолько низкопробные поделки, что опошляют народное творчество. У многих складывается впечатление, что овладеть искусством народной песни, народного танца просто, что это доступно почти каждому. Заблуждение, чреватое пагубными последствиями.

Но допустим, что сотни и тысячи хоров, ансамблей, певческих групп в совершенстве овладели всеми тайнами народного творчества и телевидение, избавившись от русофобских режиссеров-рокеров, стало их искренним пропагандистом. Давайте поверим в чудо. Но и тогда не произойдет возрождения фольклора. Абсолютное большинство слушателей-зрителей останется воспринимающей, пассивной стороной. Деятельное начало и сотворчество невозможны. А вне данных условий нет и не может быть фольклора. Все, что нас радовало до сих пор,— не больше, чем сценическая интерпретация фольклора.

Фольклор — не просто своеобразный вид искусства, он в первую очередь особая форма общественного сознания и неотъемлемый компонент повседневного быта народа. Крупнейший филолог прошлого века Ф.И. Буслаев писал: «Если бы народная поэзия ограничивалась одними эстетическими интересами, она бы давно уже иссякла в своих источниках, она бы с течением времени пропала».

Произведения фольклора в сценической интерпретации неизбежно теряют свои магические, информативные, дидактические, ритуально-организующие и иные служебные функции, а следовательно, обесцениваются. Необходим поиск путей, ведущих к подлинному, а не мнимому возрождению фольклора.

В тех деревнях и селах, где еще жива фольклорная традиция, весьма обнадеживающим оказалось создание детско-подростковых земляческих групп при наиболее одаренных носителях традиционной культуры (песельницах, гармонистах, ковровщицах, резчиках по дереву и др.). Цель — обеспечить преемственность в культуре между поколениями. Наиболее эффективно работают такие группы в селах Балман и Бергуль благодаря глубокой приверженности традициям и врожденному педагогическому такту Нины Григорьевны Носовой и Анны Максимовны Беловой.

К сожалению, многие из подобных групп распадаются. Причина, на первый взгляд, банальная: одаренные, душевно щедрые их руководители весьма часто отходят от народно-педагогических приемов общения с подопечными, начинают копировать формы и методы работы учителей, хормейстеров; занятия утрачивают в глазах детей свою привлекательность, становятся, как и школьные, бременем.

Создание традиционных творческих групп по земляческому (соседскому) принципу в городах почти невозможно. Наиболее перспективными оказались школы народной культуры. Руководство ими берут на себя чаще всего педагоги или работники культуры, имеющие солидную художественную подготовку, научные знания в области этнографии, фольклористики, этнопсихологии, народной педагогики и развитое чувство ответственности за судьбу культуры своего народа.

К счастью, такие люди встречаются не так уж редко. В Новосибирске я могу назвать Р. Звереву, Т. Кокаулину, Н. Тарасович, Н. Индан, Е. Пархоменко, В. Асанова, О. Выхристюк, Л. Морозову и других. Все они представляют единое направление, но нет двух одинаковых школ народной культуры, как не было таковых и в народной педагогической практике. Сквозная цель всех школ народной культуры — восстановить утраченные современной семьей и общеобразовательной школой жизненно важные направления в воспитании, в социализации подрастающего поколения: эстетическое развитие, нравственное становление, деятельное отношение к действительности, преодоление психического и социального инфантилизма. Главный лозунг: мало — знать, надо — уметь!

Учительница начальных классов школы № 166 (Новосибирск) Надежда Алексеевна Тарасевич вела своих учеников через чтение художественных произведений, этнографической литературы, рассматривание произведений народного прикладного искусства, беседы детей с бабушками и дедушками к пониманию быта, разносторонней деятельности, мироощущения людей старой русской деревни. Все познанное дети воплощали в рисунках, лепных фигурах, тряпичных куклах, макетах хозяйственных построек, уменьшенных копиях орудий труда и т.д. При этом пели русские народные песни, как это искони было на трудовых посиделках. Созданная третьеклассниками «Сибирская деревня» экспонировалась на выставке в Ленинграде и вызвала заинтересованный разговор художников и искусствоведов, результатом которого был вывод: «Неповторимо русское мироощущение. Выполнена работа счастливыми детьми!» Ощущение счастья дают развивающееся национальное самосознание, радость познания, свободного труда и художественного творчества.

В детском садике «Рябинушка» (заведующая Л. Морозова) в традиционном стиле оформлены интерьеры, все атрибуты быта несут национальный орнамент, дети (воспитатели тоже) одеты в русские костюмы, пошитые ученицами школы № 162; играют с мягкими игрушками, изготовленными учениками Н. Тарасевич; водят хороводы; поют народные песни; через народные игры и танцы идут к пониманию народной жизни; засыпают под колыбельные песни, которые поют воспитатели. Действует метод «погружения» в народную культуру.

Более трети семей (в Новосибирске до половины) распадается. При живых родителях дети становятся сиротами. Ими переполнены интернаты. На мой взгляд, одной из первопричин этого болезненного явления стала ориентация подрастающих поколений на ложные социальные ориентиры. И семья, и школа психологически готовят детей и подростков к деятельности инженеров, врачей, ученых-исследователей, хотя далеко не всем предстоит ими стать. Но всем быть отцами, матерями, хозяйками, воспитателями детей. К этой деятельности их никто не готовит. Мы растили и растим социально инфантильных людей, для которых непосильно бремя семейных обязанностей.

В народной педагогике с колыбели воспитывали отцов-кормильцев и матерей-хозяек, хранительниц домашнего очага. В детстве давались необходимые для этого знания, умения и навыки. Эту цель ставят перед собой и школы народной культуры. Те же ученики Н. Тарасевич учатся этому, опекая дошколят детского сада «Рябинушка». Ученицы-старшеклассницы школы № 162 (руководитель школы народной культуры Тамара Александровна Кокаулина) пошили для всех ребят этого сада русские костюмы. В такие же костюмы одели своих близких. Шьют и моделируют они на основе этнографически чистых музейных образцов. Душой и песней согревают и одушевляют свою работу.

Четыре года труда переделали и самих мастериц: они обрели знания, умения, обостренное чувство красоты, реализовали свои творческие возможности. По меткому определению их «идейного пастыря» Р. Зверевой, стали девушки к выпускному классу Еленами Прекрасными и Василисами Премудрыми. Да, каждая из них получила, а точнее, обрела все, включая психологическую подготовку, что необходимо, чтобы стать полноценной женой, матерью, хранительницей домашнего очага — хозяйкой.

Чем раньше начинается подобное формирование личности, тем продуктивнее работа. Руководитель прославленного ансамбля Новосибирского университета Оксана Ильинична Выхристюк уже трехлетних детей через мягкую куклу-игрушку, через колыбельную песню, пестушку, потешку, прибаутку, подвижную ролевую игру ведет к сокровищницам народной культуры. Ее воспитанники к подростковому периоду становятся мастерами прикладного искусства, носителями национального музыкально-песенного и хореографического искусства с активно используемым репертуаром до ста произведений, организаторами молодежных увеселений в любой подходящей ситуации.

Кроме потомков переселенцев русского, белорусского и украинского происхождения, которые с гордостью называют себя сибиряками, в Сибири живет 26 малочисленных народов, коренных обитателей края. Их традиционная культура, особенно народностей Севера, оказалась еще в большей опасности, чем русская. Пока еще живы престарелые носители традиций, наследование культур возможно, если создать вокруг них «школы культуры». К сожалению, национальная интеллигенция, как правило, возросла в русскоязычной среде и была ориентирована не на этнические, а на «общечеловеческие» ценности. Ложно понятый интернационализм привел к обесцениванию в ее глазах традиционной этнической культуры.

Чтобы раскрыть значение культур народностей Севера был проведен ряд научных и научно-практических конференций. В 1988 году в Ленинграде была организована выставка «Дети народов Севера: жизнь и творчество» с приглашением детских и юношеских этнографических групп двадцати народов; в рамках выставки проведена всесоюзная научная конференция «Творчество детей народов Севера: наука и практика» (автор был заместителем председателя оргкомитета выставки, организатором и сопредседателем конференции). В процессе длительной подготовки к выставке практически во всех районах Сибири началась активная работа по возрождению народных традиций.

Это позволило уже в 1990 году пригласить во всесоюзный пионерский лагерь «Океан» (Владивосток) на тематическую сорокадневную смену, посвященную восстановлению институтов наследования традиционных этнических культур, более тысячи детей народов Севера и десятки наиболее одаренных носителей традиций, мастеров. Сорок дней беспрерывного познания, творчества, сотворчества и самопознания, взаимообогащения во многом предопределили миропонимание тех, кто был на этом грандиозном и многоцветном празднике.

Поиску наиболее эффективных форм сохранения и развития традиционных культур была посвящена всесоюзная научная конференция «Дети и народная культура», проведенная в 1990 году в Новосибирске. Участники конференции знакомились с работой школ народной культуры, пытались осмыслить их достижения.

В чем же заключена специфика их работы? Чем они отличаются от старых, привычных форм работы с фольклором? Во-первых, в них фольклор обретает свой исконный прикладной характер: песни поются не для слушателей, а для себя, сопровождают работу; водятся хороводы, затеваются танцы не для показа, а для собственного и всеобщего веселья.

Во-вторых, преодолевается свойственный общеобразовательным и музыкальным школам принудительно-ограничительный характер обучения и воспитания. Все, что предлагают школы народной культуры, не навязывается, а идет навстречу детским «исканиям радости».

В-третьих, песни, танцы на школьных переменах, в группах продленного дня, в интернатах позволяют детям сбросить тяжесть интеллектуальных перегрузок, получить психическую разрядку.

В-четвертых, в школах народной культуры дети получают возможность пассивное восприятие культуры сменить на активную эстетическую деятельность, реализовать свои способности в самостоятельных художественных формах (лепка, копирование орнаментов, отделка костюмов, пение, танцы, игры и пр.), не требующих особой природной одаренности, выучки, мастерства, так как это искусство — «для себя».

В-пятых, детям более понятно и близко искусство, созданное в период «детства человеческого рода»,— традиционное народное творчество, в его не усложненных профессионализмом, простых формах, полнее других соответствующее требованиям детской эстетики, а поэтому дающее удовлетворение своей эстетической деятельностью.

В-шестых, преподавателями-организаторами используются приемы, формы и методы народной педагогики, более гибкие, более действенные, чем школьные, позволяющие учитывать индивидуальные особенности и возможности каждого ребенка, позволяющие детям самим принимать решения и самим же их реализовывать. В процессе такой деятельности дети вырабатывают те качества, которые сослужат им добрую службу уже взрослым, в период отцовства и материнства.

В-седьмых, весьма значимо то, что усвоенное в детстве, как правило, остается с человеком на всю жизнь, особенно усвоенное в процессе активной коллективной творческой деятельности. Эстетическая информация, полученная при пассивном освоении культуры, остается мертвым кладом, быстро забывается. Жизнеспособность шкал народной культуры поддерживается тем, что они обеспечивают возможные и в современных условиях, при разлагающем воздействии урбанизации, нравственное и эстетическое развитие детей и подростков.

Образование и эстетическое развитие — два крыла птицы счастья. Пока общеобразовательная школа отвечает только за образование, общество не получит счастливого поколения: вырастают однокрылые, а потому нелетающие птицы. Разделение образования и культуры по разным ведомствам — пагубно и противоправно.

Учреждения культуры окружают своей заботой уже взрослых, сложившихся людей и, чаще всего, эстетически глухих. Что даст им «целенаправленное эстетическое воспитание»? Я вижу два пути. Клубные работники могли бы перенести основную часть своей работы в школу и непосредственно руководить эстетическим развитием детей, то есть взять на себя часть той работы, которую выполняют еще очень редко встречающиеся школы народной культуры, объединить усилия школы и культпро-светучреждений. Это первый путь.

Второй путь более сложный и дорогостоящий, но более верный и, я бы сказал, неотвратимый. Надо только посмотреть правде в глаза. Дети разъединены со своими родителями в силу социально-производственных условий. Следовательно, никто этого изменить не сможет. Дети в школе находятся 4-6 часов. Все свободное время — под влиянием «улицы», монстра, сводящего на нет все усилия семьи и школы. Сколько бы мы ни писали о «воспитующей роли урока», сколько бы ни призывали учителей усилить воспитательную работу, сколько бы ни метали гневных слов в сторону родителей, положение к лучшему не изменится. Родители вынуждены добывать средства к существованию семьи, стоять в очередях, оставляя «душещипательные беседы» на поздний вечер. Учителя после пяти-шести уроков чувствуют себя так же, как хоккеисты, проигравшие в упорной борьбе ответственнейший матч, обессилены, не в состоянии начать другую — воспитательную — работу, которая потребует не меньшей отдачи. К тому же в абсолютном большинстве им не с чем идти к детям. Педагогические институты готовят преподавателей-предметников, хорошо знающих свои дисциплины, но имеющих самое общее представление о том, как и чем можно заинтересовать и занять детей во внеурочное и внешкольное время.

Хотим мы того или не хотим, но жизнь заставит нас вернуться к давно забытому институту профессиональных воспитателей (классных дам, дядек, гувернеров и пр.). Естественно, раз в современных условиях с гарантированными результатами можно обеспечить нравственное становление и эстетическое развитие детей и подростков только художественными средствами, воспитатель должен иметь профессиональную художественную подготовку. Мне представляется наиболее целесообразным (надеюсь, каждый поймет почему) готовить специалистов по профилю: воспитатель — преподаватель музыки и танцев. Думается, Министерство образования РСФСР могло бы в ряде педагогических институтов, имеющих к тому необходимые предпосылки, создать факультеты народной культуры, которые бы не только готовили специалистов данного профиля, но и давали минимум знаний народной культуры и первичные навыки внеклассной и внешкольной работы с детьми на основе народных традиций всем будущим учителям.

Принято считать, что одной из важнейших форм эстетического воспитания населения является художественная самодеятельность. По моему глубокому убеждению, в современных социальных и культурных условиях достойнейшим поприщем художественной самодеятельности может стать возвращение народу отнятых у него традиционных культурных ценностей. Это возможно, если художественная самодеятельность будет ориентирована не только на концертно-сценическую работу, но и обретет прикладной характер. И пример, станет обеспечивать музыкально-поэтическое и хореографическое наполнение и сопровождение календарных праздников-обрядов, свадеб, крестин, гуляний, советских и производственно-профессиональных праздников. Участники самодеятельности должны не концертировать, а быть заводилами песен, хороводов, плясок, состязаний рассказчиков и частушечников, детских и народных игр, то есть стать «пивными дрожжами» народных гуляний. Что народ живо откликнется на подобные формы вызова, свидетельствует богатый опыт братьев А. и Г. Заволокиных.

Можно сослаться и на многолетний опыт подопечных Оксаны Выхристюк в Новосибирском Академгородке. Там не проходят безликие «проводы зимы», а давно уже справляется «широкая» Масленица, на Святках до десятка детских, подростковых и молодежных групп по старому русскому обычаю колядуют, водят «козу», ходят со звездой, и охотно принимаются как в «малых» квартирах, так и в коттеджах академиков. Ходят группы колядовщиков и по Новосибирску. Какова результативность? Тяга к народности подрастающего поколения. В Академгородке проводятся ежегодные фольклорные фестивали. На них побывали семейные ансамбли Забайкалья, некрасовские казаки, кубанские казаки, коллективы из Армении, Латвии, Литвы, Башкирии, Якутии, Болгарии, США и др. Прошло восемь фестивалей с грандиозными выставками прикладного искусства и «открытыми» школами мастерства народных художников. Каждый фестиваль длился неделю. Отводились специальные часы для встреч участников фестивалей с дошколятами, младшими и старшими школьниками. И всякий раз, когда какой-то фольклорный коллектив приглашал сидящих в зале принять участие в игре, танце, хороводе, на сцену Дома ученых моментально «врывались» сотни детей. Фестивали превращались во всеобщее гуляние, стирающее грани между исполнителями и зрителями, и при благополучной погоде выплескивались на улицы Академгородка.

Наталья Семеновна Индан с помощью активистов оздоровительно-просветительского клуба «Надежда» создала смешанный коллектив, в который входят дети, подростки, их папы и мамы, дедушки и бабушки. Получилось нечто имитирующее большую патриархальную семью или малую сельскую общину. Единый критерий отбора — желание быть членом этой общины, русского братства. Они собираются потому, что им вместе хорошо. Развлечения, чаепития, выезды в деревни на фольклорные праздники в различные уголки России, колядования и пр. В марте 1990 года всем скопом выехали на четыре дня в одно из сел Тогучинского района. Строили горки, возводили снежный городок — традиция, поддерживавшаяся преимущественно сибирским казачеством. Все это — вместе с местными жителями. А потом были и костры, и блины, и песни, и тройки с бубенцами, и, конечно же, взятие снежного городка. Каждый получил возможность показать свой талант, мастерство, удаль, широту души и каждый почувствовал себя тесно связанным с прошлым, настоящим и будущим своего народа, с его культурой. Это была Русская Масленица! Может быть и приживется...

Нам удалось создать в Новосибирске Народный дом России. Активно работает уже пятнадцать его подразделений. Им организованы пять художественных выставок, проведен фестиваль самодеятельного и профессионального хореографического искусства, собравший более семисот участников с территории от Урала до Тихого океана. Ежегодно в день Куликовской битвы (21 сентября, день Рождества Пресвятой Богородицы) совместно с епархией православной церкви, горсоветом и воинами Сибирского военного округа Народный дом России организует участие тысяч новосибирцев в обряде поминовения защитников Родины, павших на полях сражений, в празднике единения Руси и русского национального достоинства.

Традиционная культура, наиболее полно выражающая этнопсихологические особенности народа,— это наш основательно потрепанный спасательный плотик, чудом удерживающийся на плаву в океане бездуховности. Прекрасный писатель-историк и ученый-фольклорист Дмитрий Балашов справедливо утверждает, что народ можно убить двумя способами: истребить физически или лишить его исторической памяти. Думается, у русского народа еще пробудится его исконное чувство соборности, национального достоинства, и он возьмет судьбу в собственные руки и возродит свой художественный гений.