Н. Анисимова, музыковед

Гвидонова рука, или Как звуки получили имена

Мы привыкли к тому, что музыку записывают нотными знаками на пяти линейках. Теперь трудно себе представить, что такой записи когда-то не существовало. Однако именно так и было тысячу лет назад. Кто и когда придумал нотную запись? И откуда взялись названия нот? Почему «до» - именно «до», а «ре» - именно «ре»? Кто их так «окрестил»?

Имя «крёстного отца» назовём сразу - Гвидо. Но, чтобы разыскать среди многочисленных носителей этого славного имени нашего героя, придётся отправиться на тысячелетие назад в один из итальянских монастырей. Подключим к тому, что нам известно о первой половине XI столетия, нашу фантазию, и тогда сквозь завесу времени станет вырисовываться полумрак каменных стен и пучок яркого весеннего света, бьющего в окно кельи. Около окна - силуэт незнакомца в монашеской рясе. Перебирая чётки, незнакомец смотрит в монастырский двор, где человек двенадцать школяров затеяли игру в чехарду. Кто же он, этот падре Гвидо, и где витают его мысли?

* * *

Великий философ Древней Греции Платон Афинский считал, что главное средство формирования нравственности и дисциплины у подростка - музыка. В этом соглашались и все его последователи. Всё правда. Гвидо не раз замечал, как мальчишеские рожицы, на которых обычно можно прочесть неудержимое желание пошалить, удивительно преображались, когда начинался урок пения. Да ведь не только пению учит их падре. Он приобщает детей к тайнам музыкальной науки. Она же сродни математике - недаром в системе образования она входит в «математический квадриум», в переводе с латыни «четырёхдоро-жье», четыре дороги знаний.

Падре уже рассказывал ученикам о свойствах струны, которые вывел другой великий грек - Пифагор. Он и его последователи открыли законы её звучания: как зависит высота её тона от того, звучит ли она вся целиком или какие-то её части - половина, треть, четверть её длины. Гвидо демонстрировал всё это мальчикам на инструменте с одной струной, монохорде. Скоро падре посвятит учеников и в другие открытые пифагорийцами законы музыки, расскажет о числовом выражении интервалов, о пропорциях, а главное - о том, как тесно связаны законы музыки с законами мирового порядка и с числовой структурой космоса.

* * *

Его задача - научить детей запоминать и правильно петь церковные песнопения. Их довольно много, а потому надо научить ещё и разбираться в мелких значках, которые ставятся над каждым слогом молитвенного текста. Дети принимали их сначала за каких-то забавных червячков, но скоро выяснили, что это вовсе не червячки, а «невмы», которые должны напоминать поющему, куда в данный момент движется мелодия: вверх, вниз или она делает какой-то определённый зигзаг. Напоминают невмы, правда, очень приблизительно, - точную запись музыки ещё не придумали. Этой проблемой озабочены учёные монахи в разных концах Европы, в тех монастырях, разумеется, где продолжают ещё заниматься наукой. Озабочен ею и Гвидо. Есть у него ещё одна насущная забота - научить детей «узнавать в лицо» каждый звук, петь эти звуки в любой предложенной последовательности. И тут возникло неожиданное препятствие: давным-давно звукам присвоили в качестве названий буквы латинского алфавита. Сказать, что звучит «d» или «Ь» ещё можно, а вот спеть спотыкающиеся согласные, как, например, c-d-f-d-c, - крайне неудобно. Выход из положения нашёлся не без вмешательства высших сил. Помог не кто иной, как сам покровитель певчих Иоанн Креститель.

* * *

Гвидо встаёт за кафедру и делает знак к началу урока. Начинается он, как и всегда, с молитвы, обращенной к Иоанну Крестителю с просьбой предохранить голоса от хрипоты: «Чтобы твои слуги могли воспеть на слабых струнах чудные твои деяния, разреши грех осквернённых уст, святой Иоанне».

Тихое, благостное звучание старого напева, а вовсе не розги, приводит детей в состояние сосредоточенного внимания. Среди двенадцати голосов падре различает и звучный дискант Томмазо, и глуховатый, но очень точный по интонации голос Сандро. Голоса объединились, слились в любви к музыке. Прав был древнегреческий Платон: именно музыка воспитывает добрые чувства, взывает к благим деяниям.

Ut queant laxis
Resonare fibris
Mira gestorum
Famuli tuorum
Solve polluti
Labii reatum
Sankte Iohannes

Первая строчка этой молитвы поётся с самого нижнего звука. Вторая строчка начинается на ступеньку выше. Третья - ещё на ступеньку выше. И так - четвертая, пятая и шестая. Если взять из каждой строчки по первому слогу, получится: Ut-re-mi-fa-sol-la, как раз эти шесть ступеней, так называемый гексахорд (в переводе «шестиструнный»), и должны усвоить ученики.

Их успехи Гвидо надеялся продемонстрировать гостю из Франции, которого ожидают в монастыре, возможно что и сегодня.

Коленопреклоненный Гвидо и Христос. Миниатюра XI в.

* * *

Падре переходит к другим упражнениям. Дети их очень любят и воспринимают как загадки. «Спойте Ut-re-fa-re-mi-re», - задаёт Гвидо. В ответ звучит складывающаяся из звуков мелодия. Отвечают бойко, гексахорд усвоен прекрасно. Есть у падре еще один «фокус», который он обязательно покажет гостю. Гвидо поднимает левую руку, ждёт, когда мальчики сосредоточат на ней внимание, а затем начинает указывать то на одну косточку сустава, то на другую, то на концы пальцев.

«Re-re-ut-re-mi-mi», - поют ученики. Очень удобно, когда каждый звук не только имеет название, но и своё точное место, хотя бы на руке. А не попробовать ли вместо пальцев применить линейки и расположить звуки на них? Он обязательно поговорит на эту тему с каноником.

* * *

Он вдруг особенно остро начинает чувствовать, насколько важны общение и обмен знаниями между образованными людьми. Скоро он передаст свои изыскания учёным церкви Парижской Богоматери, а взамен получит сведения об их открытиях. Может быть, его труд даст в будущем какие-то всходы. Он надеется, что будет именно так.

Он и предположить не может, что имена звуков шести ступеней скоро распространятся по всей Европе, что через пять веков к ним прибавится седьмая, «си», и нарекут её по седьмой строчке все той же молитвы, где назван её адресат, святой Иоанн Креститель, по-латыни - Sankte Iohannes, обозначаемый для краткости «S.I.». А название первой ступени «ut» будет держаться ещё долго. Только в XVII веке заметят, что звучит оно глухо и не очень красиво. И тогда флорентийский музыкант по фамилии Дони заменит его более звучным слогом, взяв его из собственной фамилии - «do». Так образуется знакомая всем семиступенная гамма до-ре-ми-фа-соль-ля-си.

Монах с «Гвидоновой рукой», 1274 г. (1-ая страница), Боэций, Пифагор, Платон и Никомах — авторитеты, на которые опиралось средневековое учение о музыке, XII в. (4-ая страница)