А. Никитина, доцент Московского института открытого образования

От сумерек к заре

В первых числах мая в Москве, на площадке Центра Творчества «На Вадковском» прошёл X Фестиваль-семинар детской театральной педагогики «Пролог-Весна». Считается, что все эти годы фестиваль проводит Московский институт открытого образования. Однако на деле руководству института никогда не было дела до фестиваля. Никто из руководства никогда не помог сотрудникам кафедры эстетического образования и культурологии и лаборатории интерактивных театральных проектов ни средствами, ни административным ресурсом. Помогали директора разных образовательных учреждений Москвы, в разные годы безвозмездно принимавшие фестиваль на своих площадках. Помогали книжные издательства, фабрики игрушек и художественных материалов - безвозмездно передавали свою продукцию на призы и подарки участникам. Помогали частные лица, которые давали деньги на оплату работы профессиональных интересных членов жюри. А государство милостиво позволяло сотрудникам кафедры и лаборатории безвозмездно тратить свои выходные в течение года на подготовку этого сложнейшего дела и все майские праздники на его проведение. В начале 2012-2013 учебного года ещё были надежды, что хотя бы в честь юбилея московское образование поможет фестивалю. Но в самом начале весны стало понятно, что надежды нет. И юбилей отпраздновали в ещё более тяжёлых условиях, чем прежде. Кому нужно объяснять, в каких условиях работали в нынешнем году образовательные учреждения!

Но фестиваль оказался трудным не только из-за внешних условий. Среди участников фестиваля было очень много новых коллективов. И оказалось, что это очень трудно - организовать жизнь фестиваля просто, без пафоса, честно и по-деловому, когда столько новичков. В последние годы, когда новых коллективов на фестивале было 1-2, а остальные 20 мест в разных комбинациях занимали бывалые «прологовцы», казалось, что атмосфера взаимного интереса, доверия и уважения прочно установлена. Если вдруг случайно на «Прологе» появлялся коллектив, которому самое главное было себя показать и награды отхватить, он довольно быстро начинал себя чувствовать неуютно и больше на этот фестиваль не заявлялся. А в этом году на фестивале больше половины новеньких. И оказалось, что мы с этим справляемся с трудом. Всё, что когда-то так пугало, раздражало, удручало на фестивале «Юные таланты Московии» и других подобных более или менее официозных смотрах, вдруг встало у нашего порога. Желание хвастаться собой и отсутствие интереса к другим, уверенность в своей творческой, художественной, педагогической правоте и несостоятельности окружающих, неумение и нежелание воспринимать новое, непривычное, нестандартное, и в тоже время отношение к приблизительности, неточности, художественной неряшливости в привычных формах зрелищной культуры как к оправданной норме.

При этом никак нельзя сказать, что на фестиваль попали неприятные люди или неинтересные коллективы. Да, большинство руководителей - люди с непростыми характерами. И спектаклей, которые можно было бы объявить шедеврами, не случилось. Но это и всегда так. У кого же из режиссёров, тем более работающих в школе и окружённых устойчивой неприязнью коллег, лёгкий характер? А шедевры - дело вообще редкое. И тут любители мало чем отличаются от профессионалов, хоть многие со мной и не согласятся. Дело в другом. Время становится всё более и более жёстким. За последние 10 лет люди, которые не имели опыта постоянного бескорыстного творческого общения, совсем перестали верить, что оно бывает, да и вообще, что бывает бескорыстное творчество. Все готовы драться, кусаться, защищаться и защищать своих детей от кого-то страшного и чужого. И мало кто готов улыбнуться и распахнуть объятия чужому, а заодно подумать, не стоит ли иногда поберечь детей, с которыми работаем, от нас самих: от наших предрассудков, зашоренности, сверхопёки.

А спектакли на фестивале выдались необычные. И темы - более чем серьёзные. И про утраченное доверие между детьми и родителями. И про разлад между народами, населяющими нашу страну. И про конфликты художника с обществом. Вот Вы, дорогой читатель, уже и подумали: какие недетские темы, зачем они на детском фестивале?! Ведь подумали, правда? И я бы на Вашем месте подумала. Потому что мы привыкли строить вокруг детей искусственный мир. И очень успешно игнорируем тот факт, что программная школьная литература об этом самом: «Горе от ума», «Герой нашего времени», «Отцы и дети», «Гроза», «Вишнёвый сад», а дальше. Страшно подумать! Только, когда мы «проходим» с нашими детьми «классику», мы её чаще препарируем и мумифицируем, поэтому её живая, горячая проблематика мало кого трогает. А вот когда дети играют на сцене Платонова, Хармса, Шукшина, трудно их совсем обесточить и обесцветить. Можно, но трудно. Дети-то живые, тёплые. И они более или менее умело проживают судьбы героев и авторов, или хотя бы примеряют их на себя.

Про то, как маленькие дети отказываются участвовать в непонятной жизни взрослых. Зеленоград, студия «Штрихи», педагог Ольга Проказова, спектакль «Под луной», по мотивам сказки Дональда Биссета. Ольга Проказова сделала то, чего, по мнению театральных профессионалов, режиссёров и критиков, не может быть. Не должно быть, нельзя делать. Она взяла группу подростков с очень глубокими личностными проблемами, позволила им стать в полном смысле слова соавторами сценического текста и дала им в руки методику игрового театра М. Буткевича, рассчитанную на более чем высоких профессионалов. И дети, импровизируя на тему «Сказки под ковром», пронзительно рассказали о себе, о том, как бесконечно нехватает им родительского понимания и уважения. Героиня сказки, Шейла, живёт в пансионе. Родители не приезжают, и не приезжают даже на выходные. И Шейла рисует, рисует, рисует - в тетрадке, в альбоме, на стенах, на полу. Рисует до тех пор, пока нарисованный мир не становится реальнее реального. В этом новом мире папа и мама превращаются в лучших друзей - нарисованных Тигра и Лошадь. Тигр стеснительный и нежный, Лошадь самоуверенная и капризная. От её выходок Тигр иногда звереет, но это не надолго. Больше всего они любят усесться в зонтик и плавать на Луне. Зонтик и Луна - это всё делается средствами теневого театра - очень красиво. Возвращаться из этого мира Шейла не хочет, да и некуда ей возвращаться.

Про то, как гибнут большие дети. Пермь, театральная студия «КОД», режиссёр Марина Оленёва, спектакль «Зелёная кошка» Элизы Вилк. Режиссёр - высокий профессионал. Мастер курса в пермском Институте Культуры. Исполнители - не новички, старшие подростки, юноши и девушки, завтрашние студенты театральных вузов, давно и серьёзно занимающиеся театром. Они вместе делают что-то недопустимое и невозможное с точки зрения педагогов элитных школ, родителей благополучных детей, а ещё с точки зрения режиссёров, которые любят классическую драматургию. Пьеса Элизы Вилк - имитация вербатима - такого жанра современной драматургии, когда записываются реальные монологи и диалоги на острые социальные темы и затем с минимальными изменениями организуются в публицистический сюжет. На сцене бар с грязной окраины захолустного провинциального города: полутьма, глухой неоновый свет делает пространство нереальным, в полупустых бутылках напитки неестественно-ярких химических цветов. Здесь подростки из самых разных социальных слоёв отрываются вечерами после того, как днём изображают из себя послушных девочек и мальчиков. Их родителям, по разным причинам, удобнее не беспокоиться о том, где их дети, какие они на самом деле и что с ними происходит. Эти дети выросли в таких семьях, в такой среде, что для них «хорошо» и «плохо» - пустой звук. Им не с чем сравнивать. Они крайне косноязычны и не знают своих чувств, тем более - не могут их выразить. Они могут связно рассказать только рецепт приготовления коктейля из таблеток или спиртных напитков. И всё-таки вся пьеса состоит из их страстных монологов, из их попыток высказаться. Диалоги классической драмы тут невозможны. В диалогах участвуют люди, которые могут слушать и понимать друг друга, задавать вопросы и отвечать на них. Люди, у которых разные точки зрения, но есть общая платформа для понимания друг друга. В мире пьесы «Зелёная кошка» всё это невозможно. Каждый одержим своей идеей - зелёной кошкой, красной шапкой, заговоренной пуговицей. Чем-то, что может заменить реальную жизнь. И когда два безумных монолога случайно пересекаются, возникает иллюзия, что можно спастись от одиночества, и страх, что новое одиночество будет ещё страшнее прошлого. И тогда объятие становится убийством: Дани душит Бьянку, потому что боится её отпустить.

Про то, как рухнула дружба народов. Москва, театральная студия «Пластилин», режиссёр-педагог Марина Бахтина, спектакль «Манюня», по повести Наринэ Абгарян. Тут, казалось бы, всё так. Режиссёры, критики, педагоги, родители улыбаются и украдкой вытирают глаза. Зато Интернет в ответ на интервью с участниками спектакля взрывается ненавистью: «Зачем живёте в России? Почему не поднимаете свою родину на высокий экономический и цивилизационный уровень, а едете к нам, на то, что создано нами? Почему именно ваши регионы, как во времена СССР, так и сейчас, - это паразиты на нашей шее?» - это из самых мягких и «цивилизованных» комментариев. А на сцене всё акварельно и воздушно. Сначала на экране очаровательный мультик, где смешные овечки идут за ворота на безграничный луг, где снежинки рисуют узор на уютном окошке, где из кусочков цветной бумаги складывается первое в жизни любовное письмо первоклассницы. А потом на сцене очаровательные дети, обаятельные, умные, тонкие и достаточно опытные в театральных играх. И их учителя, играющие взрослых. Вся эта компания с тонким юмором рассказывает историю о дружбе армянской, еврейской и грузинской семей. Грузинского дедушку играет чей-то дедушка. Еврейского папу играет учитель испанского языка. А армянского папу - старшеклассник-чеченец. Замечательное комедийное трио - разные по возрасту, по темпераменту, с совершенно разными актёрскими приспособлениями. Но самые смешные и трогательные -девочки, исполнительницы главных ролей: Наринэ и Манюни. Золотые кудряшки у одной - тяжёлые каштановые локоны у другой, и распахнутые на пол-лица глаза у обеих. Что там происходит в этой истории - да ничего! Ходят друг к другу в гости, играют на заброшенном чердаке, едут вместе на море, справляют Новый год. И никому из них в том далёком детстве второй половины прошлого века в голову не приходит, что развалится страна и дети разных национальностей будут с опаской смотреть друг на друга, а взрослые за их спинами будут кричать: «Фас, куси его, куси!»

Про то, как топчут слова. Лесной, театральная студия «Арлекин», режиссёр-педагог Ирина Власова, «Жить надо», по рассказам Андрея Платонова. Не угодили высоким ценителям тем, что неравнозначны актёрские данные и актёрский опыт исполнителей - нельзя же выпускать на сцену детей, которые играют на уровне старшекурсников театральных вузов и рядом детей с дефектами речи или слабыми голосами! Нельзя, выстраивая подробную и красивую стилизацию пространства, не позаботиться о том, чтобы сапоги у солдата были грязными! Ну и Интернету тоже не угодили: как смеют любить писателя, которого не любил Сталин, да ещё и говорить об этой проблеме со сцены и с журналистами. Комментариев - море, их агрессия зашкаливает, трудно выбрать то, что пристойно цитировать. Ну, например, вот так: «Дети шпарят как по написанному, штампами - «миллионы заключенных», - даже всерьёз рассуждать не хочется, так всё шито белыми нитками, а скорее всего, этих детей журналист выдумал.

А на сцене - красота. « Красота» - это слово, которое дети, участники фестиваля, повторили про этот спектакль бессчётное количество раз. В чём красота? В простоте, наверное. На сцене деревянная приступочка, а на ней дверной косяк. На косяке синяя занавесочка из ситчика, граммофон старого радио. А за дверью - на просвет - ночь, мир, стук колёс поезда. А что перед дверью? Деревянная табуреточка, стиранный рушник, алюминиевое ведро, картошка. Вот такая удивительная красота. И в мире этой красоты живут красивые люди: семья Ивановых из одноимённого рассказа, Егорка («Железная старуха»), Юшка. Но мир спектакля населён не только ими. Они занимают глубину сцены, пространство жизни. А на узкой авансцене - Фадеев, Ермилов, тень Сталина. Они - садовники, в фартуках мясников, обрезающие цветы, строем стоящие в горшках. Они - публицисты, выкрикивающие безумные лозунги с высоких трибун. Они судьи, обрекающие на смерть сына писателя, а его самого на немоту.

Странно и случайно сложилась композиция фестиваля. Начался он со спектакля, в котором парней, не допущенных в светлицы к девушкам, ночью бесёнок водит в тёмном лесу. А закончился весенней сказкой Островского, где, как известно, историю венчает восход. «Заблудившиеся» московского детского передвижного театра «Соффит» (руководитель Наталья Логвинова) - шутка, безделица, забава у околицы воображаемой старинной русской деревни. «Снегурочку» Островского московский театр «Трям» (руководитель Татьяна Лисичкина) оживил при помощи двух актёров, множества крохотных кукол, рек и сугробов белого полотна и прозрачной этнической музыки. Нежность двоих окутывает мир, и синевато-льдистый покров расцветает тёплой зарёй. Вот такая композиция. Из разлуки - к встрече. Из ночи - к заре. Как бы хотелось, чтобы и в реальной жизни композиция сложилась так же.

Чтобы спектакли, о которых мы рассказали, и чудные спектакли театра «Птица» из Ижевска, КМТИ №61 и «Жар-Птицы» из Москвы, «Очень простого театра» из Одинцова, «Кукарямбы» из Ясногорска и многие другие могли увидеть многие зрители на хороших открытых площадках, таких как Мейерхольд-Центр или Театральный центр «На Страстном». И чтобы после этих спектаклей юные и взрослые, актёры и зрители, профессионалы и любители искренно и содержательно говорили о том, что их волнует, что они любят и во что они верят. Чтобы в Интернете многие и многие люди выкладывали в YouTube ролики с детским творчеством, чтобы у этих роликов было множество просмотров и конструктивных доброжелательных комментариев. Чтобы государство помогало всем, кто помогает детям научиться думать, читать, созидать. Чтобы оно помогало тем, кто прилагает усилия для создания атмосферы сотрудничества и взаимопонимания среди людей с разным цветом кожи, разной культурой, верой, разным жизненным опытом. Чтобы светом заполнилось пространство нашей жизни.